Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
* * *
– Мой фюрер, все мы собрались здесь для того, чтобы поздравить вас с вашим триумфом! Да-да – вашим! – Худой, маленький человек в шикарном двубортном пиджаке резко вскинул руку ладонью вверх, объявляя этим жестом, что не приемлет никаких возражений.
– Да, я знаю, что вы с присущей вам скромностью будете настаивать на том, что это наш общий триумф! И что каждый из собравшихся здесь внёс свою долю труда в то, чтобы этот день настал. Но это не так! Вы, и только вы – архитектор нашей победы! Да, мы все так или иначе причастны к тому, чтобы это произошло, но именно ваша железная воля и острый ум позволили разрозненным усилиям тысяч людей добиться…
Эмиль Мориц, сидевший справа от Гитлера, слегка сморщился и, протянув руку, ухватил наполовину опустошённый «масс». Ну не любил он долгих славословий. Хотя, надо признаться, этот коротышка вещал очень складно. Народу явно нравилось.
Они собрались в этой пивной, чтобы отметить крайне важное событие – принятие рейхстагом «Закона о чрезвычайных полномочиях». Этот закон развязывал руки истинным патриотам Германии, освобождая их от всяких казуистических пут, на которых веками паразитировали разные уроды, существенная часть которых к тому же была евреями, и давал возможность патриотам сосредоточиться на настоящих делах на благо страны и народа… Здесь были только свои. Ну как свои… стопроцентно своими Эмиль мог считать, пожалуй, только Юлиуса Шрека и Йозефа Бертхольда. Все они начинали вместе с Гитлером ещё на заре двадцатых. И с тех времён не предали и не подвели ни друг друга, ни самого фюрера. Недаром именно на базе их восьмёрки и зародились «Шуцштаффель» – отряды охраны, или, как их ныне переименовали любители всё сокращать, – «SS»…
То есть сначала их было больше. Первый отряд, в который они вступили, именовался «Stabswache» (штабная охрана). Чуть позже Гитлер поручил Юлиусу и Йозефу расширить их команду, набрав крепких ребят, способных постоять за правду и выдержать хорошую драку. Так появился «Stoßtrupp Adolf Hitler» (Ударный отряд Адольф Гитлер). Но в двадцать третьем начались трудности. Им пришлось через многое пройти. Драки с «красными», аресты, перестрелки… Один из них, Ульрих Граф, в мае двадцать третьего даже принял на себя пулю, предназначавшуюся фюреру. О чём Гитлер, кстати, никогда не забывал… Да что там говорить о них, если в застенки бросили и самого Адольфа! Он вышел на свободу только в ноябре двадцать четвёртого. И вот тогда-то и стало ясно, на кого можно положиться, а кто простой горлопан и трус. Из всех «ударников» лишь восемь человек не предали того дела, которому поклялись служить. И вновь встали вокруг фюрера нерушимой стеной. Чтобы старина Адольф мог сосредоточиться на борьбе за светлое будущее для всех немцев, не опасаясь за свою жизнь. Остальные же из тех, кто сидел за этим столом… Конечно, у них были заслуги перед народом и партией, но разве можно считать своим этого борова Геринга? Или его выкормыша Далюге? Или педераста Рёма? Ну какие они свои? Так – попутчики… На месте Гитлера он бы и близко их к партийным делам не подпускал. Впрочем, это не его дело. Об этом пусть голова болит у фюрера. Эмиль же будет по-прежнему крутить баранку да подставлять свою грудь, заслоняя своего старого соратника и вождя от вражеских ножей, дубинок и пуль, если в этом возникнет нужда.
– …хайль Гитлер! – воодушевлённо пролаял коротышка, наконец-то закончив свою пафосную речь.
Морис, только сделавший глоток, едва не поперхнулся пивом, но, едва успев набрать воздух в лёгкие (чтобы проорать вместе со всеми привычное «Зиг хайль!»), замер. Потому что с улицы вдруг раздался громкий звук пистолетного выстрела.
Да что там Эмиль – все замерли, подавившись криком и растерянно переглядываясь. Кто?! Как?!! Кому вообще могло прийти в голову стрелять рядом с пивной, набитой штурмовиками?! Тем более в Берлине – городе, который был под их полным контролем. Ведь когда в рейхстаге голосовался тот самый закон, его здание было плотно окружено отрядами SA. И ни одна сволочь не посмела вякнуть что-то против… И где, в конце концов, охрана у входа? А в следующее мгновение всё завертелось: Шрек и Бертхольд одновременно бросились на фюрера и, закрыв его своими телами, поволокли в сторону стойки, за которой, как они знали, был второй выход из зала пивной. Сам же Морис свирепо взревел и, выхватив пистолет, кинулся к дверям, сопровождаемый доброй дюжиной добровольных помощников. Ну ещё бы – народ в пивной собрался сегодня боевой и опытный…
До дверей оставалось ещё пара шагов, когда снаружи раздалась целая серия выстрелов. Причём, если первый выстрел не проявил себя внутри таверны кроме как звуком, эта серия явно показала всем присутствующим, что стрелок шутить не намерен.
– Дах-дах-дах-дах!
Эмиль бросился на пол и откатился в сторону. Чёрт, стрелок явно был не новичком. Так ровно положить пули по верхнему обрезу дверей надо уметь! У неопытного стрелка руку при выстреле часто подкидывает вверх, тут же все дырки были выстроены как по линейке. Да и скорость, с которой он выпускал пули, также впечатляла. Следовательно, лезть на рожон в надежде взять стрелка нахрапом было неразумно. Морис оглянулся. Вся таверна оказалась заполнена залёгшими людьми, умело укрывшимися за любыми мало-мальски пригодными для этого предметами. Даже Толстый Герман умудрился укрыть своё пузо за опрокинутой лавкой. А этот коротышка Геббельс вбил своё тщедушное тельце в дальний угол, спрятавшись за камином. Эмиль усмехнулся и-и-и… почувствовал на губах солоноватый привкус. Он недоумённо провёл рукой и озадаченно уставился на красную полосу на пальцах. Щепкой, что ли, задело? В этот момент дверь пивной распахнулась и внутрь просунулась голова в кепи штурмовика. Морис тут же вскинул пистолет, беря голову на мушку, но сразу не выстрелил. И правильно. Похоже, это всё-таки оказался свой.
– Что там случилось, Клаус? – проревел Рём. Ну да – внешнюю охрану таверны осуществляли его ребята.
– Там это… – смущённо промямлила голова. – Красная графиня…
Глава 1
В дверь кабинета Алекса негромко постучали, после чего она распахнулась и пожилая, но весьма ухоженная дама заглянула внутрь и спросила:
– Monsieur Alexander, bébé endormi, demain, comme d’habitude?[1]
– Oui, madame Valerie[2], – отозвался тот, отрываясь от экрана. – Comment s’est-il endormi?[3]
– Il parlait encore de maman[4], – вздохнула дама, после чего поинтересовалась: – Je devrais peut-être acheter quelque chose?[5]
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
